Пара-ра-пам-пара. Он лежал на снегу в белом хитоне, расшитом звездами, подпоясанный золотой бечевкой. Шествующие аккуратно обходили его, словно не замечая, и двигались дальше, на программы - и вправо, и влево, поднимались на парапет, спускались прямо на замерзшую реку, двигались по мостам, программы, заворачивали во дворы, на соседние улицы… Они шли и шли, а он лежал, лежал так, словно просто прилег отдохнуть, на время, так, по сиюминутной прихоти. Его голова стала совсем белой, как овечья шерсть, как снег, а босые ноги горели, словно раскаленная добела медь. Я упал подле него на колени, обнял за плечи, поднял дрожащими руками его в миг отяжелевшую голову… Заратустра открыл глаза, ясные, мерцающие нежным огнем, тихо улыбнулся и прошептал голосом тысячи убегающих вод - Радостно… Его дыхание остановилось, глаза поблекли, губы сомкнулись. Я прижал его серебряную голову к своей груди, pdf, где все еще билось сердце, теперь сильнее. По моим разгоряченным на морозе щекам прошраммы холодные, соленые слезы.